О. Торбасов


МГРД против Ленина, Сталина и Троцкого

На сайте Марксистской группы Рабочая Демократия опубликована статья «Историки на службе сталинизма», в которой автор, В. Петлюк, пытается доказать, что в ходе реформы школьного исторического образования в 1934 г. И.В. Сталин, якобы, серьёзно разошёлся с большевиками. Вот только при этом сам автор разошёлся не только с Лениным, но и с Троцким. Вот что он пишет о взгляде Сталина:

«Главное упущение конспекта новой истории заключалось в том, что он «недостаточно резко подчёркивает всю глубину разницы между революцией Французской (буржуазной революцией) и Октябрьской революцией в России (социалистической революцией)». Данный взгляд противоречил тому, что говорили и писали большевики до октября 1917 г. о буржуазном характере революции, ожидаемой в России. Например, сам Сталин в 1906 г. писал, «Что наша революция буржуазно-демократическая, а не социалистическая, что она должна закончиться разрушением феодализма, а не капитализма, — это ясно для всех…»».

Отметим здесь две странности. Во-первых, критика конспекта новой истории цитируется вовсе не по Сталину, а по статье в журнале «Вопросы истории» №6 за 2004 г. Между прочим, на принципиальное различие между Великой французской и Октябрьской революциями Сталин указывал именно в процитированной здесь работе в 1906 г.:

«Большевики же говорят: правда, наша революция является буржуазной, но это вовсе не означает, что она является повторением французской революции, что ею непременно должна руководить буржуазия, как это случилось во Франции» (И.В. Сталин, Соч., т. 2, с. 3).

Во-вторых, речь здесь шла вовсе не об Октябрьской революции. Существует некоторая разница между 1905-1907 гг., когда царизм был ещё силён и 1917 г., когда он уже рухнул уже за полгода до Октябрьской революции. Если говорить о 1917 г., то слова Сталина было бы корректнее отнести к Февральской революции, но автор будто бы забывает о ней.

Однако далее он выдвигает тезис, согласно которому Февральская революция, якобы, ничего существенно не меняла в этом отношении:

«Дело в том, что передавая социалистическая революция должна была произойти в передовой в экономическом отношении стране. Однако Россия демонстрировала как раз отставание исторического развития…».

Что пишет по этому поводу Сталин?

«Герои II Интернационала утверждали (и продолжают утверждать), что между буржуазно-демократической революцией, с одной стороны, и пролетарской — с другой, существует пропасть или, во всяком случае, китайская стена, отделяющая одну от другой более или менее длительным интервалом, в течение которого пришедшая к власти буржуазия развивает капитализм, а пролетариат накопляет силы и готовится к «решительной борьбе» против капитализма. Интервал этот исчисляется обычно многими десятками лет, если не больше. Едва ли нужно доказывать, что эта «теория» китайской стены лишена всякого научного смысла в обстановке империализма, что она является, и не может не являться, лишь прикрытием, окрашиванием контрреволюционных вожделений буржуазии. Едва ли нужно доказывать, что в обстановке империализма, чреватого столкновениями и войнами, в обстановке «кануна социалистической революции», когда капитализм «цветущий» превращается в капитализм «умирающий» (Ленин), а революционное движение растёт во всех странах мира, когда империализм соединяется со всеми, без исключения, реакционными силами, вплоть до царизма и крепостничества, делая тем самым необходимым коалирование всех революционных сил от пролетарского движения на Западе до национально-освободительного движения на Востоке, когда свержение пережитков феодально-крепостнических порядков становится невозможным без революционной борьбы с империализмом, — едва ли нужно доказывать, что буржуазно-демократическая революция, в более или менее развитой стране, должна сближаться при таких условиях с революцией пролетарской, что первая должна перерастать во вторую. История революции в России с очевидностью доказала правильность и неоспоримость этого положения» (И.В. Сталин, Соч., т. 6, сс. 99-100).

И далее, между прочим, ссылается на брошюру Ленина «Две тактики социал-демократии в демократической революции», решительно опровергая утверждение автора, что большевики-де «ожидали» (довольно странный термин в контексте большевизма!) лишь буржуазной революции:

«Пролетариат должен провести до конца демократический переворот, присоединяя к себе массу крестьянства, чтобы раздавить силой сопротивление самодержавия и парализовать неустойчивость буржуазии. Пролетариат должен совершить социалистический переворот, присоединяя к себе массу полупролетарских элементов населения, чтобы сломить силой сопротивление буржуазии и парализовать неустойчивость крестьянства и мелкой буржуазии. Таковы задачи пролетариата, которые так узко представляют новоискровцы во всех своих рассуждениях и резолюциях о размахе революции» (В.И. Ленин, ПСС, т. 11, с. 90).

Ленин подытоживает:

«Вышло именно так, как мы говорили. Ход революции подтвердил правильность нашего рассуждения. Сначала вместе со «всем» крестьянством против монархии, против помещиков, против средневековья (и постольку революция остаётся буржуазной, буржуазно-демократической). Затем, вместе с беднейшим крестьянством, вместе с полупролетариатом, вместе со всеми эксплуатируемыми, против капитализма, в том числе против деревенских богатеев, кулаков, спекулянтов, и постольку революция становится социалистическою. Пытаться поставить искусственную китайскую стену между той и другой, отделить их друг от друга чем-либо иным, кроме степени подготовки пролетариата и степени объединения его с деревенской беднотой, есть величайшее извращение марксизма, опошление его, замена либерализмом» (В.И. Ленин, ПСС, т. 37, сс. 311-312).

Автор именно и пытается разделить эти революции «чем-либо иным»:

«Дело в том, что буржуазная революция происходит в феодальной стране, социалистическая может произойти только в капиталистической. Называя Россию капиталистической, историки игнорировали то, что капиталистическая страна отличается от феодальной тем, что в ней большинство жителей проживает в городах и является работниками наёмного труда, Россия же в это время была страной аграрной, крестьянской».

Сталин на этот счёт чётко разъяснял:

«Раньше к анализу предпосылок пролетарской революции подходили обычно с точки зрения экономического состояния той или иной отдельной страны. Теперь этот подход уже недостаточен. Теперь надо подходить к делу с точки зрения экономического состояния всех или большинства стран, с точки зрения состояния мирового хозяйства, ибо отдельные страны и отдельные национальные хозяйства перестали быть самодовлеющими единицами, превратились в звенья единой цепи, называемой мировым хозяйством, ибо старый «культурный» капитализм перерос в империализм, а империализм есть всемирная система финансового порабощения и колониального угнетения горстью «передовых» стран гигантского большинства населения земли.

Раньше принято было говорить о наличии или отсутствии объективных условий пролетарской революции в отдельных странах, или точнее — в той или иной развитой стране. Теперь эта точка зрения уже недостаточна. Теперь нужно говорить о наличии объективных условий революции во всей системе мирового империалистического хозяйства, как единого целого, причём наличие в составе этой системы некоторых стран, недостаточно развитых в промышленном отношении, не может служить непреодолимым препятствием к революции, если система в целом или, вернее, — так как система в целом уже созрела для революции.

Раньше принято было говорить о пролетарской революции в той или иной развитой стране, как об отдельной самодовлеющей величине, противопоставленной отдельному, национальному фронту капитала, как своему антиподу. Теперь эта точка зрения уже недостаточна. Теперь нужно говорить о мировой пролетарской революции, ибо отдельные национальные фронты капитала превратились в звенья единой цепи, называемой мировым фронтом империализма, которой должен быть противопоставлен общий фронт революционного движения всех стран.

Раньше рассматривали пролетарскую революцию как результат исключительно внутреннего развития данной страны. Теперь эта точка зрения уже недостаточна. Теперь надо рассматривать пролетарскую революцию, прежде всего, как результат развития противоречий в мировой системе империализма, как результат разрыва цепи мирового империалистического фронта в той или иной стране.

Где начнётся революция, где прежде всего может быть прорван фронт капитала, в какой стране?

Там, где больше развита промышленность, где пролетариат составляет большинство, где больше культурности, где больше демократии, — отвечали обычно раньше.

Нет, — возражает ленинская теория революции, — не обязательно там, где промышленность больше развита, и пр. Фронт капитала прорвётся там, где цепь империализма слабее, ибо пролетарская революция есть результат разрыва цепи мирового империалистического фронта в наиболее слабом её месте, причём может оказаться, что страна, начавшая революцию, страна, прорвавшая фронт капитала, является менее развитой в капиталистическом отношении, чем другие, — более развитые, страны, оставшиеся, однако, в рамках капитализма.

[…]

Короче: цепь империалистического фронта, как правило, должна прорваться там, где звенья цепи слабее, и уж, во всяком случае, не обязательно там, где капитализм более развит, где пролетариев столько-то процентов, а крестьян столько-то и так дальше.

Вот почему статистические выкладки о процентном исчислении пролетарского состава населения в отдельной стране теряют то исключительное значение при решении вопроса о пролетарской революции, какое им охотно придавали начётчики из II Интернационала, не понявшие империализма и боящиеся революции, как чумы» (И.В. Сталин, Соч., т. 6, сс. 95-97, 98-99).

И, в связи с этим, цитирует Ленина:

«Западно-европейские капиталистические страны завершат своё развитие к социализму… не равномерным «вызреванием» в них социализма, а путём эксплуатации одних государств другими, путём эксплуатации первого из побеждённых во время империалистической войны государства, соединённой с эксплуатацией всего Востока. А Восток, с другой стороны, пришёл окончательно в революционное движение именно в силу этой первой империалистической войны и окончательно втянулся в общий круговорот всемирного революционного движения» (В.И. Ленин, ПСС, т. 45, сс. 402-403).

Сталину вторит Троцкий:

«…Демократические задачи отсталых буржуазных наций непосредственно ведут в нашу эпоху к диктатуре пролетариата, а диктатура пролетариата ставит в порядок дня социалистические задачи… Если традиционное мнение гласило, что путь к диктатуре пролетариата лежит через долгий период демократии, то теория перманентной революции устанавливала, что для отставших стран путь к демократии идет через диктатуру пролетариата. Этим самым демократия становится не самодовлеющим режимом на десятки лет, а лишь непосредственным вступлением к социалистической революции. Они связываются друг с другом непрерывной связью. Между демократическим переворотом и социалистическим переустройством общества устанавливается таким образом перманентность революционного развития», а также: «…Национальная революция не является самодовлеющим целым: она лишь звено интернациональной цепи» (Л.Д. Троцкий, «Перманентная революция»).

В «Преданной революции» он выражается ещё более прямо:

«…Бывшая империя царей» вошла «в социалистическую революцию, как «самое слабое звено капиталистической цепи» (Ленин)».

Так зачем же Сталину нужно было бы подгонять историю под догмат о том, что социалистическая революция — дело исключительно высокоразвитых стран, когда такого догмата не было и на этот счёт вполне определённо высказывался за много лет до того и он сам и Ленин, и Троцкий?

Ссылаясь (в непрофессиональной манере — по 9-томнику «Избранных сочинений») на классическое описание Марксом взаимоотношения между базисом и надстройкой, автор утверждает, что

«сначала меняется способ производства, затем происходит социальная революция», а «в России, согласно сталинским поправкам, получалась обратная картина. Сначала произошла «социалистическая» революция, потом трудящиеся приступили к построению социалистического способа производства».

Здесь автор противоречит самому себе в изложении сталинских идей. Ведь чуть выше он обвинял сталинских историков в том, что они признали предреволюционную Россию капиталистической страной. Это значит, что в ней уже имелось противоречие «материальных производительных сил общества… с существующими производственными отношениями» (К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 13, с. 5). Поэтому в стране и началась социалистическая революция, хотя, конечно, для социализма её производительные силы ещё не доросли. И в дальнейшем социалистическое преобразование общественных отношений велось параллельно и на основе социалистического строительства новых производительных сил. Но Сталин и не утверждал, что весь «переворот во всей громадной надстройке» произошёл в 1917 г. Для него, как и для всех большевиков вплоть до примкнувшего к ним Троцкого, было совершенно очевидно, что это не так, что это длительный процесс. Что, конечно, никак не отрицает социалистического характера «спускового крючка» этого процесса — Октябрьской революции. Ведь эта революция совершила ключевую и совсем не буржуазную перемену в надстройке — установила диктатуру пролетариата.

24 декабря 2006 г.